Данил Швед ‖ «Мои стихотворения без названий»

О стихах Клавдии Шарыгиной

Для меня стихи Шарыгиной сложны. Они сложны не своим содержанием, не своей формой. Для меня они сложны своей природой. Образы и моменты наблюдений, которые выбирает Шарыгина, на первый взгляд кажутся достаточно ясными, обыденными и прозаичными. На второй взгляд складывается ощущение, что перед тобой не стихи, а «загадочные» заметки или посты в социальной сети, где эффект воздействия высказывания ограничен самим автором. Он не хочет всё объяснить и рассказать, не хочет доходить до правды, а очень хочет просто оповестить о произошедшем, поставить читателя перед фактом. Произошедшее, видимо, должны предвосхищать символы и образы, крайне важные для автора, но, кажется, они срабатывают далеко не всегда. А должны они срабатывать? Как именно? Когда должны срабатывать? На ком они должны срабатывать? Если они работают для самой Шарыгиной, то её стихи-послания-заметки живут. Кроме того, я более чем уверен, что стихи Шарыгиной находят отклик в конкретной возрастной и читательской группе, для которой строки Шарыгиной прямое описание (или комментирование) личного опыта и ситуативного чувства. Но мне не откликается. Значит не нравится? Не нравится, ну, и что. Мне вообще мало, что нравится (но много чего и нравится). Нужно ли говорить об этих стихах с какой-то эстетической стороны возвышенного? Или определять их как плохие или как хорошие? Может быть, и нужно, но я не хочу и не вижу это логичным или крайне необходимым. Автор есть. Стихи есть. Уже хорошо.

Шарыгина К. Времена года // Юность № 12, 2021

Двенадцать трёхстиший, где каждой тройке отведён конкретный месяц. По форме (иногда и по содержанию) напоминает хокку. Вообще, при первом прочтении на ум приходят тройки Владимира Бурича, а его «Ночь» вообще может выступить ещё одним заглавием к подборке Клавдии:

Я лежу на спине

и смотрю в потолок

с ушами полными слёз

— В. Бурич «Ночь»

Кажется, что именно к такому эмоциональному и драматическому завершению хочет прийти Шарыгина (а, может, это я хочу?). Но не приходит. Пик нервного и таинственного уровня выходит не в прямой факт, а в автоматизацию субъекта. Например, в «Ноябре» внутренне «Я» Шарыгиной готовит запеканку, в «Сентябре» пьёт кофе, а в «Августе» гуляет с бабушкой. Вроде бы привычное пространство вокруг, привычные действия, привычное окружение, но всё это привычное и становится прямым объектом переживания (и проживания) героя, что в полной мере раскрывается в майском отрезке:

вот и кончается все

вот оно

что дальше

Да, понятно, что этим строкам может быть очень простое объяснение в силу основного рода деятельности автора на момент написания (школа?), но это совсем не отменяет факта того, что именно «Май» может выступать в качестве перевода остальных стихотворений из цикла с языка прямого действия, рутины и автоматизма на язык волнения и чувства (от физического к духовному).

Шарыгина К. Каждый день // Звезда №4, 2022

Здесь тоже трехстишья. Тридцать штук. Стилистически и технически особой разницы не замечаю. Однако здесь Шарыгина обращается уже к более явным монтажным приемам, что, как по мне, более выигрышно. В пятнадцатой тройке автор полностью сублимирует городское текстовое пространство, играя с масштабами собственного письма:

15

одежда БЕЛАРУСЬ

РАСПРОДАЖА

нет входа

Вообще субъект Шарыгиной в этом цикле становится куда более живым или, лучше сказать, адаптивным (к среде, к миру, к жизни в целом). Появились вопросы, которые имеют тон претензии:

25

пленник водоворота

когда уже

уйдем домой?

26

ты дал надежду

ты бросил их

понимаешь?

Да, и сам нарративный месседж Шарыгиной стал более явным. Например, в завершающем стихотворении, звучит прямое обращение к потенциальному читателю, основной смысл которого не подлежит разгадыванию. Перед нами не явное действие или транслирование минутного состояния, а вполне прямая просьба, которая, скорее всего, стала результатом уже прожитого или уже принятого факта:

30

будьте добры

не теряйте упругости внутри себя

и дышите

Шарыгина К. Звезды около моста горят // Урал № 2, 2024

Самая странная, но в то же время важная подборка Шарыгиной. Почему странная? Потому что, увидев, как поэт работает в рамке емкой формы, по жанру напоминающей хокку, ты ожидаешь увидеть несколько другое наполнение длиннотелых верлибров. Первое стихотворение «мама и закат» — диалог или небольшая ссора мамы и дочери, записанная в столбик. Сюжетно, театрально, ярко. Но для чего? (нелепый вопрос к любому стихотворению любого автора, но почему-то очень хочется его задать именно сейчас). Перед нами разворачивается война за право писать верлибром, изображение которой кажется весьма наивной. Может, это не лучший выбор ситуации для заявления о любимой поэтической технике? Или это я не проникся:

тебя посадят за оскорбления чувств верующих
это литература мама
почему такая рифма странная
мне так нравится это верлибр
верлибры будешь писать когда в рифму научишься
так вот же у меня почти все в рифму
мне не нравится
а без разницы мне-то нравится

Стихотворение, завершающее подборку, кажется мне самым удачным. В первую очередь, оно располагает к себе отсутствием излишней тяжести, пафоса. Оно читается проще, оно принимается проще. Речь идет не о ясной или не о школьной поэзии. Нет, Шарыгина практически полностью отдаёт своего субъекта описываемому событию. Главным становится не проекция собственного чувства, а само событие, внутри которого герой практически выворачивает себя наизнанку и бегло делиться этим, приходя к такому приятному и ненавязчивому выводу:

надо мной небо
звезды
облака
солнце
деревья
птицы
я
никогда
не
буду
одна

Читать Клавдию Шарыгину? (На данном этапе) точно читать. Мне неинтересно куда придет автор со своими стихами, и как они будут выглядеть. Мне гораздо важнее наблюдать, как поэт проходит (пройдет) этот путь и, как он намечает его, ведь это в разы интереснее. Поэзия не моя, не близка. Совсем. Но свежий материал от Клавдии Шарыгиной я вряд ли оставлю без внимания (и вам советую). Очень жду новые опыты и эксперименты, которые, наверняка, будут, и, надеюсь, не заставят себя долго ждать.