ПИСЬМО
Когда ты как письмо и некому прочесть
Геоглифы на плато Наско,
Иль статуи на побережье Пасхи,
Всего того, что ты на свете есть…
Всего того, чего уж не понять,
Не полюбить — как августовский ветер,
Не целовать, как женщина, как дети,
Как космонавт земли целует пядь…
Когда ты тот, кого не прочитать,
А потому не быть и не существовать,
Когда ты не получен и не вечен,
И адресатом будешь не отвечен,
И неизвестен, кстати, адресат…
Тогда ты как осенний листопад
И не тебе искра на небосводе синем,
И ты летишь, безмолвно рот разиня,
Со спутника на пиксели разъят…
И ты летишь куда-то наугад,
С несбывшейся мечтою быть прочитан,
И в тёмную материю запитан
Пульсируешь мирами невпопад…
И ты летишь к Создателю — назад,
Коллайдером на атомы распят
С немым вопросом — кто же отправитель,
Как муравей, которому ты рад,
Стать вечностью бежит в свой накопитель…
Но лишь кому-то в голову взбредёт
Отправить песню в бреющий полёт
И по долинам, где бродили инки,
Вдруг оживут геоглифы и линки…
И статуи, танцуя рок-эн-ролл,
Лишь обратится в музыку Эол,
Прошествуют, сминая суеверья,
По острову, где кончились деревья…
И лишь богиней утреней зари,
Летя сквозь толщу звёзд и пузыри,
До красного смещенья будешь считан
В существованья сложный алгоритм…
КАМЕНЬ
Утёсом, песчинкой, Каабы быть камнем,
Утки в желудке, в океане, в траве,
Как, утрами, река свою вечность несет — любоваться,
Как веками волна за волной светло припадает народ.
Как идут караваны, как поют свои песни самумы,
Катит скарб свой нехитрый задумчивый жук-скарабей
Городами из камня, вавилонами ввысь горделивыми, шумными,
Тротуарами и мостовыми из булыжников и валунов.
И вершинами снежными в космосе коловращаться,
Исполинами быть не рождённых эпох,
Чтобы магмой и пеплом на землю вернуться
Океанов со дна, испарившихся вновь.
Грохотать под ударами тверди безбожной,
Клокотать, в бесконечность вперив раскалённые жерла свои,
Быть кометой, которая станет Землёю,
Дать огонь гоминиду в первобытной пещере его.
И лететь из пращи, и греметь жерновами,
Бирюзой океанов смотреть неподвижно в глаза
В тесаке у воителя, в рюкзаке у геолога,
Во Вселенной у юного Бога-Творца…
ЛОШАДЬ
То вначале испуг, то метель встрепенётся дебелая
Птицей ловчей из рук, то в живой онемеет гранит,
Создаётся, воркуется, то радугой вскинется целою,
То ребёнком проснувшись на мир удивлённо глядит…
И легко прорастая из рук из овсяного зёрнышка
Упорхнёт в пустоту и в ладонях следы от копыт,
То — светило могучее — масляну вскинет головушку
И кузнечикобрюхо в медвяные долы умчит…
И с утра в мою пригоршню мягкою мордой уткнулась,
Тихо фыркает в ухо, пока проступает заря,
Чтобы вкусно так хрумкая, прогнала мою смертную снулость,
Жизни сила вернулась, крылышкуя не зря…
Не зря гомоня мирами,
Звёзд предлагая лизнуть,
Лошадь, прядая ушами
Не даёт уснуть…
СОЛОВЕЙ. ГЛУБОКИЙ КОСМОС
Сонмы всевидящих звёзд
Сон мой тревожат,
Сорок сороков скоплений галактик и бездн
Соринкой в глазу свербят.
Всенощную служат
Всепомнящие хоры,
Вселенную вселенных
Всеведающие поют.
Во мраке космоса
Вот я стою,
Волн, пред вечностью чёрной,
Воплем немым…
Свет неугасимый
Сверкает в самую душу,
Спрашивает меня светозарным вопросом своим:
Сможешь ли так?
То свивая из звуков священные свитки,
То герольдами из средневековья трубя,
Прибаутками балуя у деревенской калитки,
То свершая хоралы и славя, Предвечный, Тебя!
Эти свисты в ночи, сумасшедшие эти рулады,
Эти вечности вслух, эти древние смыслы без слов,
Это снова Орфея, свирепые эти менады,
Разорвав на клочки, расховали по краю миров.
И теперь уже в бездну разверзшимся слухом
В изумлении слышу, Предвечный, Тебя,
Шелест перьев и шорох крылатых скафандров над ухом,
И тектонику плит литосферных под пухом,
Эти трели, галактик спирали клубя…
БОГ
Болит в груди, когда кто-то умирает из близких,
Балуется ребёнком на песочке у реченьки,
Бачит голосом грозным из-за туч,
Баиньки горлит матушкой-голубкой над младенцем.
Может накормить люд честной пятью хлебами,
Мочь Он может вселенную из ничего, но…
Былинкой, ставшей ничем,
жизнью и смертью, сгинувшими ни во что,
пустотой,
Бывшим космосом, короче
Б. у.
Быть Он не может…
© Фото Катерины Скабардиной