Этот год парализовал меня. Единственное, что действительно несколько месяцев отвлекало и интересовало — это Балтийское море, направление ветра и поиск янтаря. В мае на светлогорском пляже я нашла крупный гладкий кусок в форме сердца и гордо носила его в рюкзаке, но однажды не удержалась и похвасталась человеку в гидрокостюме с сачком в руках.
— А смотрите, что я нашла. Хорош?
— Ничего! А у меня сегодня пусто. Может, у вас нюх? Или просто везет иногда? Хотите, вступайте в наш телеграм-чат ловцов янтаря.
Я вступила и каждое утро читала теперь про западный, северо-западный, южный, юго-восточный и северный ветра, определяла по веткам деревьев и облакам, откуда дует и куда, и есть ли шанс, что погода испортится и разыграется правильная волна. Я узнала про янтарные пятна и чаек, которые подсказывают, где искать. Люди из чата сутками дежурили на море, многие знали друг друга тридцать лет и ностальгировали по временам, когда при восточном ветре вместе стояли в резиновых сапогах в воде и за пятнадцать минут руками на берег накидывали янтаря столько, что после сбыта покупали родителям пылесосы и кухонные уголки, а себе магнитолы и путевки в Турцию, по тридцать кило собирали за несколько часов. День такой ловли — полгода безбедная жизнь.
Нет, я не надеялась на кухонный уголок или безбедную жизнь за счет янтаря, но при тихой безветренной погоде маялась и мало интересовалась морем, а если после шторма не могла оказаться на пляже и особенно, когда была в Берлине, с завистью просматривала фотографии, которые публиковали в чате, жалела себя, что все время упускаю в жизни важное, а теперь вот и янтарь.
Ловля захватила меня, я оказалась фанатиком. Даже при небольшом ветре в Светлогорске бросала все и мчалась на пляж, и если охота шла удачно, забывала про все дела, работы, ремонты, тревоги и главное войну. Разглядеть в воде солнечный камень, успеть схватить его до того, как придет новая волна, отпрыгнуть, посмотреть по сторонам, поднять раньше, чем заберет назад вода — вот такая игра, вот такая цель дня. Скоро я поняла, что все советы профессионалов — ерунда, просто нужны хорошее зрение и везение. Ну и нюх, конечно. Как-то я ковырялась после шторма в водорослях и находила лишь бисер, который мало интересовал меня, подошел молодой человек, попросил сфотографировать и пока я настраивала камеру, искала ракурс, прокричал: «Йо-хо-хо, и бутылка рому! Не двигайтесь!», и достал из лужи под моими ногами ярко-желтый прозрачный камень с ладонь.
Янтарная горка росла, я гордилась ею. Янтарь сыпался уже из всех карманов, мелкий я дарила бабушкам из санатория и туристам, средний несла домой. Зачем он мне и куда его девать я не знала, да и не хотела — нравилось раскладывать, перебирать, вспоминать, где и когда какой кусок был найден. Несколько раз не успевала убежать от волны и меня накрывало прохладной ноябрьской водой, но мокрые ноги не прерывали охоту, я не уходила с пляжа, пока не находила крупные куски. Стыли руки, уши, горло, хоть я и пряталась в перчатки, шарф и капюшон, каждый раз, когда я говорила себе хватит, сколько можно, перестань сходить с ума, море приносило красивый, особый янтарь, и я надеялась на следующий.
В последний день перед отъездом из Светлогорска, девятнадцатого ноября, был особенно холодный день, я провела на пляже три часа, собрала много, жадничала уходить, простыла и застудила тройничный нерв. В автобусе до Гданьска волны острой боли накатывали каждые полчаса и убежать от них было невозможно, проклинала свой азарт и человечество в целом. В чате ловцы жаловались, что слегли с бронхитом, отморозили пальцы, кто-то заработал ангину и отит, но зато смотрите, какой улов, ничего, не унывайте, помните в девяносто пятом, в морозном январе, тоже подорвали здоровье в море? Ничего, полечимся, и снова на охоту.
Если мы где-то пропустили опечатку, пожалуйста, покажите нам ее, выделив в тексте и нажав Ctrl+Enter.
