— Иван, Иван, просыпайся, — тяжело наклонилась над постелью мужа Андреевна, — я те кашу приготовила, вставай, — дотронулась она до иссохшей руки мужа.
Иван никак не отреагировал на прикосновение жены. Он был мертв.
— Господи! — в страхе прикрыла беззубый рот полной ладонью Андреевна. — Иван, ты это что, умер? Не пугай меня так, Ваня.
Муж молчал.
Андреевна грузно опустилась на стул рядом с кроватью и мелко затрясла плечами. Глаза ее покраснели, и на дряблом бледном лице появились слезы.
— Что ж ты наделал, Иван! — растерянно заморгала Андреевна. — Что ж ты наделал!
Кончина Ивана не была уж такой неожиданностью для Андреевны. Муж давно и безнадежно болел, лежал в последнее время совсем беспомощный. Ни встать, ни сесть, лишнее слово и то с болью давалось. Но смерть такая штука, как ее не жди, как не готовься, а придет — не спросит, когда лучше.
— Как хоронить-то теперь тебя, Иван? — всхлипнула женщина, поправляя редкие седые волосы мужа.
Горестно покачав головой, Андреевна, кряхтя, поднялась со стула, вышла в прихожую, накинула на плечи телогрейку и, опираясь на палку, с оханьем, спустилась с крыльца.
— Ольга, — открыв дверь соседского дома, надрывно позвала она, — Ольга, поди сюда.
— Случилось что? — вышла к ней на зов такая же грузная старуха.
— Иван помер.
— Ань, да ты что! — ахнула подруга. — Когда?
— Не знаю, может, ночью, может, сейчас под утро. Подошла его завтраком покормить, а он не дышит.
— Горе-то какое, — запричитала Тимофеевна, — ой, горе, горе! Да ты сядь, Ань, — подвинула она Андреевне табуретку, — сядь.
— Чего делать-то, Оль? — заплакала Андреевна. — В голову ничего не идет.
— Ань, ты посиди тут-ка, — засуетилась Тимофеевна, — я счас оденусь да оббегу кой-кого. Ты успокойся. Счас я, — и вышла из кухни. — Я к Макаровне, к Наталье, — донеслось из глубины дома. — Надо в больницу, в собес сообщить, документы там оформить, справку о кончине, чтоб деньги на похороны. В сельсовет надо, к пред-седателю. Ты не думай сама, мы все сделаем: и обмоем, и оденем, и дом приберем.
— Спасибо, Оль, — жалобно улыбнулась Андреевна.
— Да ты чего, спасибо, — отмахнулась уже одевшаяся Тимофеевна, — ты чего, благодарить? Такое дело благодарности не надобно. С каждым может, я ж пони-маю. Мой когда помер, помнишь, что я могла? Так же было. Села и не встать, ноги на полдня отнялись. Ты ж и помогала тогда.
Андреевна, соглашаясь, обессилено покачивала головой.
— Ты побудь пока у меня, я мигом, — направилась к двери подружка.
— Не, пойду я, как он там один? — попыталась встать Андреевна, но ноги не держали.
— Сиди уж, счас Наталью пришлю, две минуты, — засуетилась Тимофеевна и вдруг хлопнула себя по лбу. — Вот дура неумная, тебе ж успокоиться надо, а я квохчу, квохчу чегой-то.
Она достала из буфета пузырек, накапала из него в стакан и добавила воды. По кухне разошелся запах валерьяны.
— Выпей вот.
— Спасибо.
— А теперь давай-ка на диван пересядь, а я побегу.
В сутки выправили все документы на Ивана, а вот с деньгами загвоздка случилась.
— Нет денег, — заявили Андреевне в собесе.
— А что же мне? — опешила Андреевна
— Ну, не знаем, — безразлично пожали плечами расфуфыренные молодки, — с книжки снимайте.
— Да нет у меня книжки, еще в начале девяностых все деньги на ней погорели, — совсем растерялась Андреевна.
— Ну, тогда к родственникам, — отвернулись от нее девицы.
— И родственников нет, — еле слышно вымолвила вдова. — Далеко они, не приехать.
— Извините, ничем помочь не можем. Деньги будут, возможно, только недели через две, раньше никак.
— Я не могу столько ждать, мне завтра хоронить уже надо.
— А и не ждите, народ попросите, не нам вас учить. Вы извините, мамаша, но у нас очередь стоит, — указали собесовки на дверь.
В деревне Тимофеевна встретила подругу вопросом:
— Ну что, всё оформили?
— Справки все, а денег не дали, — удрученно ответила Андреевна.
— Как так?
— Говорят нету, через две недели только.
— Да что ж такое-то? — возмущенно всплеснула руками Тимофеевна. — А как хоронить, гроб как, поминки?
— Не знаю, — из глаз вдовы побежали слезы.
— «Такси», видать, придется заказывать, — хмуро вклинился в разговор кто-то из мужиков, пришедших проститься с Иваном.
— Ой, боженька ж ты мой! — схватившись за грудь, закричала Андреевна и обессилено упала на колени.
Вокруг раздались чертыханья мужиков и слезные бабьи причитания. Андреевну подняли с пола и уложили на диван.
— А что еще остается, коль денег не дали! В деревне тоже ни у кого нет, — вновь прозвучал тот же голос.
— Сволочи, довели до ручки, — полилось со всех сторон людское возмущение, — похоронить по-человечески и то невозможно. В войну так не было, уж на что бедно и голодно, но чтоб хоронить «такси» брать…
— Вот так оно, жил человек, всю жизнь вкалывал до седьмого пота, а ему за всё про всё «такси» до погоста, а потом в мешок и как собаку какую…
На следующий день Ивана из дома выносили в аккуратном гробу, оббитом красной материей. До кладбища народ дошел пешком, благо погост за деревней в ста метрах. У могилы мужики сгрузили домовину с плеч и отошли в сторону, дав место для прощания с Иваном старикам и старухам.
Минут десять угрюмо прощались под тихие женские всхлипывания.
— Вот, пора, пожалуй, — тяжело вздохнул один из могильщиков.
И тут началось. Бабы заорали в голос, отступая от гроба и отворачиваясь в сторону, мужики, стыдливо пряча глаза, пытались их успокоить. Над кладбищем нарастал дикий полубезумный вой.
Оттащив полуобморочную Андреевну от мужа, могильщики передали ее старухам и принялись за свое страшное дело. Они достали Ивана из домовины и осторожно переложили его в черный плотный полиэтиленовый пакет. Двое из мужиков спрыгнули в яму и, приняв покойника на руки, бережно уложили его на дно могилы.
— Пусть земля тебе, дядя Ваня, будет пухом, — отставив в сторону от свежей насыпи лопату, один из могильщиков крикнул людям: — Идите, прощайтесь, кончено уже!
Вой над кладбищем постепенно стих. Могильщики молча взвалили на плечи пустой гроб и тихо поспешили с погоста.
— Отъехало «такси», — угрюмо провожали глазами удаляющуюся домовину люди.
— Кому следующему «повезет» в нем прокатиться?
— Не дай бог…
Если мы где-то пропустили опечатку, пожалуйста, покажите нам ее, выделив в тексте и нажав Ctrl+Enter.
