***
О, Слово ловчее,
человечье.
Оловом горло обволокло.
Весло о лодку гремело.
Поэт — твое ремесло —
Звук, а тело
Время вниз по реке
унесло.
***
Ангелы низко
летают сегодня.
Кругом непогодье,
Всевышний поводья
отпустил, невольно
свободны
и счастливы рядом
люди и ангелы. Дружно
смотрятся в лужи
нарядные.
***
Мне снилось, плыли корабли,
Блестя под солнцем медной снастью.
Матросы в трюмах привезли
В свой дом кто счастье, кто несчастье
Из дальних стран, где отцвели давно
Цветы Бодлера и Рембо.
Я слышал старых досок скрип,
Под моряками гнулись трапы,
Струился сладкий запах лип
По набережным, и до заката
Кружили в старом парке пары,
Всю ночь дрожали от любви бульвары.
Но только семь ночей пройдёт —
Морские души затоскуют,
Тайком бродяги явятся на борт,
Отбросив к чёрту жизнь мирскую,
И снова в море, за горизонт,
Где чёрная Венера ждёт.
***
Оратор римский говорил…
Ф. И. Тютчев
Охотник робкий за рифмою глухою,
свой просмолённый чёлн
направив к берегам чужих отчизн
народов просвещённых, я сам порой не знал,
туда ли правлю чёлн рукой свободной.
И я искал свой голос, тембр и ритм,
как тот герой, что, в рот набравши гальки,
пытался нам сказать, что демос — власть Афин,
или другой оратор, прокричавший, что Рим —
республика, а император — только нимб
над властью римских граждан.
Но мы дики, как этот дикий лес,
где лесники не лучше лесорубов
на щепки рубят корабельный лес,
а после в церкви крестятся,
шепча: «Христос воскрес».
И мы блуждаем в трёх своих соснах,
второй уж век крича:
«Нам душно»,
как жизнь отчаянно проста,
а смерть и вовсе — простодушна.
***
Снег выпал в ночь на воскресенье.
Весь город спал, а в тишине
Кружился снег, и во спасенье
Рождалось чудо в вышине.
Кружился снег и падал в реку,
Ещё свободную от льда.
Мне всё казалось — Человеку
Жить без любви никак нельзя.
Мне всё казалось, где-то, где-то,
За старой школой во дворах
Идут два юных человека
И держат счастие в руках.
Пойдём и мы бродить по паркам,
По стихшим к ночи площадям,
Через мосты пройдём украдкой
И выйдем к первым поездам.
Где всё так зыбко, так тревожно,
Но невозможное возможно,
Где я из тоненькой тетрадки
Стихи читаю по слогам.
***
Дружище,
ожидая прозрений
крупинки,
нацеди мне слов
в старую кружку,
где у самого дна чаинки.
Ветер осенний
седых пацанов
кружит в танго
со старой пластинки.
В нём ушедших звучат голоса,
под ногами живых умирая,
«Vita», — шепчет листва,
не достигая рая.
***
Нынче робка, как дева, зима,
то пришла, то ушла, сиротливы дома
без пушистого снега,
но проклюнется скоро
на ветках листва, и в потоках дождя
будет долго тянуться весна,
как бродяга вдоль озёрного брега.
Что поделать, хоть жизнь коротка,
переждём, пережжём, как сухие дрова,
эти месяцы грусти,
как ни медлит река,
но кораблики детства сбиваются в устье
и эскадрами канут в века,
салютуя гудками и пеньем волчка.
Сядь поближе. Попробуй сберечь
хоть немного тепла, хоть немного. Печь
остынет за долгую ночь,
и спасеньем для зябнущих плеч
лишь объятья останутся. Впрочем, прочь
уходит зима, птичья ранняя речь
за окном обещаньем тревожных встреч.
Если мы где-то пропустили опечатку, пожалуйста, покажите нам ее, выделив в тексте и нажав Ctrl+Enter.