Анастасия Бугайчук ‖ Долго неслышно ждать

***

клубилось бесплотное и тяжелое 
на чужой территории с нерезким запахом,
бабушка плакала, мама плакала, я летала,
ничего не знала, себя не слышала, пропускала 
потоки воздуха, дурь небесную, синь проточную;
это не точно, но я бы хотела прожить все заново

маленьким мальчиком 
жуком-короедом
березовой почкою

чтобы не видеть
как мало любви
осталось нам

***

ни в одну из сторон не пойду,
стану долго неслышно ждать,
пока с догорающего года
облетит вся пыльца,
все олово и серебро.
как я устала, говорю я ему,
как все мы устали
искать чего-то,
чего нет на свете,
но что смотрит на нас глазами
белой большой собаки,
заранее все простившей,
выудившей из столетий
то самое «не понимаю,
куда и зачем идти,
и где все, что я еще помню
и чувствую как свое»

***

вот и твердишь: я в домике, 
в домике, 
до меня не дотянутся 
ни звери страшные,
ни люди чу́дные.
все-то мне ясно 
(ничего не ясно, 
спи, пожалуйста, 
завтра с утра на кладбище).

свои мертвецы весомее 
их мертвецов.
как ни странно, 
я люблю вас за 
будущее исчезновение, 
тихую радость 
всего конечного, 
гибельность 
наяву.

нет, говорю, 
я тоже имею право 
на размывание границ,
на черствость 
последнего рукопожатия, 
и я буду называть
последнее последним, 
потому что есть вещи, 
которые произошли
и которые не отменить. 

я могла бы умереть от войны, 
коснись я ее щекой 
в последнее воскресенье месяца, 
следующего за месяцем 
твоего и моего равнодушия.
но это была бы смерть 
от естественных причин. 
что может быть достовернее 
и естественней нелюбви.

отрывок

мальчик, мальчик, ну что ты, 
поставь пластинку, выкури сигарету,
будь как эти неназванные чудаки
в прямых синих джинсах 

о, есть только снежная высота,
стук чемоданных колес,
раскатистое эхо 
пробуждающегося возраста

нам недолго быть в этом облике,
нечего возразить старейшине, 
заводящему механизм 
                                      часов

***

станет биться черное неживое
раньше думали неживое
теперь не знают
не буду говорить
в присутствии этой рыбы
канючит ребенок
и я остаюсь
уроки делать не надо
и снег навечно
вмерзает в подоконник
что сны дебильны

война война
на первое второе и на третье
гудящий зимний воздух
и не к чему подступиться
такая плотность не на руку создателю

люди, люди во мне
и это моя проблема
щебечет рыба
звездою давясь ненужной
вот бы вас всех не стало
да только куда там спрячешь
вы прорастете втуне
со всею своей любовью
господи, пусть они наконец перестанут
ну что им стоит

***

если придут и попросят
«скажи о ней»
хватит ли сил рассказать
о том что была жива
носила длинные платья?

скажу: была холодна
забывчива нетерпелива
высвечивалась во тьме
никого в итоге не полюбила
попросту не смогла