Не думаю, что есть прямая зависимость между вчерашним толчком в мой левый бок подборки Анны Павловской, что в осенней опубликована «Гостиной» (№ 103, 2019), и объявленными вчера же результатами Волошинской премии. Но совпадения тренируют интуицию.
А «Русское поле» тренирует боль. Стихи Павловской тугие и мучительные, как перекачанные мышцы у профессионального атлета. Убедительность каждой строчки оборачивается не только признанием умения автора перевоплощаться – тон, манера, сленг не выглядят искусственными, всплывает образная поддержка из чертогов разума благодаря стилю процеженного сквозь зубы слова: уж в жизни у многих случались и воспитательные беседы, и душедробительные наезды, опознать не трудно, — фактурность текста провоцирует реакцию встраивания в него, в создаваемую ним «жись». Каждый раз. Но если видишь слёзы лирика-бухарика, не значит, что веришь, как себе, белому офицеру. Разные поля. А Павловская их совмещает и смешивает недра. Уголь с золотом из одной шахты добывать? Да как два пальца! Оба материала под землёй, так почему бы нет. Чем глубже, тем проще извлекать симбиотическую субстанцию. Внутренности и внешности неотделимы. У человека особенно уникальные взаимосвязи низов и верхов. Поэты знают это лучше других. А Павловская одержима игрой на соединительных волокнах боли и катарсиса, будто они струны лиры. Трагик, о Павловской сказала Марина Кудимова. И кто я, чтобы спорить. Тем паче, что полностью согласна с мастером. Анна бескомпромиссно требовательна к собственной трагичности. Она инструмент. И она же входит в жизнь поэта:
Наколоть слезу что ли на щеке
В память тех которые вдалеке
В память тех которые навсегда
От которых боль и в глазах вода
– входит долгом и обязанностью общаться со всеми русскими в поле, подворотне, баре. Понимать, пересказывать, выбаливать их язык, их душевные песни и сводить крестики-нолики. Русская черта. И к чёрту, что ни черта не лучше им там. Зато не пусто нам здесь.
* * *
Сколько на сердце безумия что ли
Как я люблю тебя русское поле
В свете вечерней зари
Там где запруда касается луга
Выпрыгнет в небо волшебная щука
Чокнутся богатыри
Я постелила тебе покрывало
Я ль не любила тебя не давала
Каши души и любви
Я тебя любишь и я тебя ценишь
Что же ты в сердце из танка мне целишь
Танки завязли в крови
Я поднимаюсь на цыпочки к небу
К богу иду с инфернальной телегой
В темный космический лес
Хочешь ли млека и хлеба ржаного
Хочешь ли господи сердца больного
Я достучусь до небес
Если мы где-то пропустили опечатку, пожалуйста, покажите нам ее, выделив в тексте и нажав Ctrl+Enter.
