Татьяна Риздвенко ‖ Свистать всех наверх

После первого и второго «Ва-банков» невозможно не пересмотреть «Кингсайз». Во-первых, тот же режиссер, Юлиуш Махульский. Во-вторых, вся Ва-банковская компашка актеров. В-третьих, юная Катажина Фигура с такой, действительно, фигурой, что пропустить нельзя.
Конечно, «Кингсайз» не такой стильный и элегантный, как «Ва-банк», и даже вовсе не элегантный, а утрированно, совково некрасивый, стремящийся к безобразному. Только Катажина Фигура, в оранжевом плаще и без, играющая к тому же дизайнера одежды и тайного гнома женского пола (скандал! сенсация!), вносит в киноленту оживление, эстетику и немалое эротическое напряжение.

Сюжет. Есть нормальная Польша, в ней Варшава. А в Варшаве есть Шкафландия, страна, населенная гномами, крошечными существами в красных колпачках, строго мужского пола. Шкафландией управляет верховный гном, типа генсека; порядок блюдут охранные гномы, вроде нашей Росгвардии. Убогий, тесный, абсолютно герметичный мир, в котором существует гномовское сообщество, чудовищно и странно знаком. Быт отвратителен. В столовой дают мух по талонам. В ходу пытки, исправительные работы и казнь путем четвертования яйцерезкой за государственную измену. 

Это как бы ладно. Проблема и нечестность в том, что верхушка Шкафландии существует на два мира. В малом она управляет, супит брови, вершит суд, ездит на шикарном игрушечном авто, а в большом живет нормальной человеческой жизнью. Например, развлекается с женщинами. Эликсир Кингсайз позволяет уменьшаться/увеличиваться когда нужно, но знают об этом только тиран и его приближенные, подобие охранки. Простые гномы, конечно, в курсе существовании Большого мира. Знают они и о том, что в Большом мире существуют «бабочки… Нет, бабеночки… Они такие… мягонькие!», — мечтательно рассказывают гномы друг дружке.

Но есть гномы-перебежчики, диссиденты. Они живут в большом мире, для сохранения человеческого размера каждый день выпивают некий газированный напиток, скрываются от охранки и мечтают помочь стать большими всем остальным.
Ученый гном Адысь заново изобретает рецепт Кингсайза, зелено-голубое вещество в пробирке. Кингсайз для всех — вот главная идея и цель его научного подвига. На ученого нападают, хватают, лабораторию варварски уничтожают, но пробирку с Кингсайзом удается передать нужным людям. А именно, главному герою — прогрессивному журналисту, раскапывающему дело гномов, другу ученого, в исполнении обаятельного Яцека Хмельника. Ему нужно проникнуть в Шкафландию, а для этого — выявить в Большом мире проводников, таких же гномов-перебежчиков, знающих обратную дорогу.
Два немолодых гнома, которых играют, соответственно, Квинто и Крамер, актеры Махульский и Петрашек, помогают ему проникнуть в Шкафландию, а сами героически погибают, один в мышеловке, другой — напоровшись на скрепку под напряжением. Сложнейшую миссию герою предстоит завершить самостоятельно.

Мир Шкафландии замечательно смешон и уродлив. Это жестокая, безжалостная социальная сатира, пародия на все герметичные политические системы с повышенной ролью идеологии, читай, вранья. Обычные предметы из нормального человеческого мира используются здесь весьма своеобразно: дуршлаг — коммунальная спальня, а канцелярский скотч успешно заменяет цепи и наручники.

…Кстати, или некстати, вспомню, что, когда в Москве открылся первый Мак-Дональдс, во-первых, туда стояли многочасовые очереди, во-вторых, картонную тару из-под мак-продукции некоторые не выбрасывали, а хранили в качестве красивых, эстетичных штуковин, и кто их за это осудит. А когда мне, юной, возлюбленный привез «из-за границы» футболку с надписью чуть ли не «Протезы Каца», я носила ее в качестве красивой вещи из отличного трикотажа, практически до превращения в тряпку. Но сидела она отлично…

Может, потому я и мой муж смотрели некрасивый, местами неприятный фильм как заколдованные, а наша двенадцатилетняя дочь не смогла, хотя иное «старое кино» смотрит с удовольствием.
Темный, тесный, узкий мир без доступа света и воздуха находится в канцелярии заброшенного учреждения и простирается на сколько-то метров вокруг. Чтобы предотвратить расправу над Адысем (четвертование яйцерезкой), героям из Большого мира придется вскрывать асфальт неподалеку от здания.
Адыся удается спасти, гномов — выпустить из Шкафландии. Даже пожилой ученый, первооткрыватель Кингсайза, превращенный в кролика, вновь становится человеком. Счастливый финал, однако, пробуксовывает, героям так и не удается выскочить из рабской гномовской матрицы. Кингсайз — средство, чтобы покинуть Шкафландию. Для того, чтобы стать по-настоящему Большим — свободным — и жить в соответствующем мире, нужно нечто большее…

Намеренно душное, некрасивое всем своим эстетическим строем, неприятное и неаппетитное, — это очень свежее, умное кино, с массой замечательных придумок, метафор. Не люблю слово «оригинальный», но в отношении Кингсайза оно будет уместно. К тому же, кино пикантно, благодаря всем этим играм с размерами, а эпизод с крошечным Хмельником в красном колпачке, бегающим по рельефам спящей Катажины Фигуры с целью разбудить прекрасную воительницу-диссидентку, заставляет страстно ждать финала, который обманет всех. 

До секса, как и до настоящей свободы, еще далеко…

Фото: Олег Фочкин