Елена Сафронова ‖ Колокол всегда звонит и по тебе

Святые добрые люди злую и негативную меня много лет пытались направить на путь различными моральными наставлениями. Эти поучения, сентенции и предложения взглянуть на вещи с другой стороны сложились, в конце концов, в следующий свод правил и наиболее традиционных посылов.

— Да чего такого страшного он(а) тебе сделал(а)!..
— Вариант: а ты сама виновата, если тебе сделали так-то и так-то. Не надо было верить, надо было думать, не надо было ничего ни от кого ожидать — никто ведь никому ничем не обязан!..
— Еще вариант: если тебе сделали так-то и так-то, это твои проблемы. Только тебе их решать.
— Надо уметь прощать! (В этом утверждении почему-то всегда теряется первая часть — что надо и уметь просить прощения. «Простить и отпустить» предлагается по умолчанию, без каких-либо хлопот со стороны человека, причинившего боль).
— Нельзя никого осуждать! Нельзя фиксировать чьи-то недостатки или поступки — это осуждение, а осуждать никого нельзя! А если ты замечаешь за другими, как они себя ведут, и тебе еще смеет это не нравиться, то ты злой человек, скандальная женщина и критик никчемный!
— Все, абсолютно все имеют право быть такими, какие они есть! А тебе срочно надо совершенствоваться духовно и учиться нравственной эмпатии! Думай так-то! Делай то-то! Я подарю тебе книгу гуру — мастера по духовному совершенствованию, она поможет тебе морально преобразиться! (Открываю книгу — первая заповедь гуру: «Делай то, что тебе нравится, а чего не нравится, того и не делай»).
— Есть люди, у которых особенная «точка сборки». К ним бесполезно подходить с общепринятой меркой. К ним надо относиться с априорным пониманием, что они имеют право держать себя с другими, как им заблагорассудится! От них нельзя требовать обывательской морали! Да, они имеют право ноги об тебя вытирать — ведь у них другая точка сборки! (На практике авторы этого тезиса изменяют его ровно в тот момент, когда «точка сборки» начинает вытирать ноги уже о них самих, а это происходит неукоснительно. Но никогда изменение позиции не вызывают чужие примеры).
— «Симметричные ответы» — это гнусно и низко. Если тебе хамят, лгут, тебя обманывают, ты должна это сносить стоически — ведь каждый имеет право быть таким, какой он есть, никто никому ничем не обязан, а у определенных людей особая точка сборки. В порядке вещей, когда себя с тобой ведут, как удобно людям. А вот если ты отвечаешь тем же — отдаляешься от человека, копируешь его тон, не хочешь больше иметь с ним никаких дел, напоминаешь ему о его проступке, ты абсолютно неправа!
— Если кто-то тебе сделал(а) что-то плохое, то это не плохое, а то, что просто тебе не нравится. Нам он(а) этого не сделал(а), он(а) хороший человек, мы будем с ним(ней) общаться, как ни в чем не бывало, потому что он(а) нам никогда ничего подобного не сделает.
— Кому вообще какое дело, как он(а) поступил(а) со своей женой (мужем), другом, родителями, начальником!.. Мы его (ее) любим не за это!
— Он(а) хороший поэт, художник, инженер, врач, офицер, юрист, поэтому мы будем с ним работать в профессиональной сфере, а его нравственный облик нас не касается, и вообще обсуждать его(ее) натуру — это вторжение в частную жизнь! (Такая коллективная точка зрения пересилила недавно в истории с премией имени Эдуарда Успенского).
— Когда он(а) умер(ла), он(а) автоматически становится прекрасным человеком, ему (ей) надо воздавать посмертные почести и молчать обо всем остальном, ибо о мертвых либо хорошо — либо ничего! (О том, что автор этой максимы, спартанский поэт Хилон, говорил иначе — «О мертвых либо хорошо, либо ничего, кроме правды» — дружно забывают).
— Пороки — это плохо. Но когда пороки наличествуют у наших друзей, родственников или знакомых, то они называются другим словом. Это либо достоинства, либо простительные слабости. Всегда помни, о ком ты ведешь речь — обо всем человечестве или о наших личных знакомых.

И так далее. Наплюй на себя — и все будет хорошо. Как легко и приятно быть добрым за чужой счет!..
Все эти святые добрые люди за столько лет «вразумления» не сумели убедить меня ни в своей правоте, ни — страшно сказать! — в своей доброте. Это ведь не только слова — это трансляция образа мыслей и поведения. Но иногда приходится слышать и такие резоны, как: подумаешь, это (оскорбления, унижения, грубые шутки, отказ в помощи) же просто слова!..

А вот кто убедил меня в своей доброте, так это средневековый английский богослов Джон Донн. Своей знаменитой формулировкой: «Нет человека, который был бы как Остров, сам по себе, каждый человек есть часть Материка, часть Суши; и если волной снесёт в море береговой Утёс, меньше станет Европа, и так же, если смоет край мыса или разрушит Замок твой или друга твоего; смерть каждого Человека умаляет и меня, ибо я един со всем Человечеством, а потому не спрашивай, по ком звонит колокол: он звонит по Тебе».

Это не фрагмент стихотворения, как многие думают. Это тезис семнадцатой молитвы из цикла «Обращения к Господу в час нужды и бедствий», написанного Джоном Донном после того, как выздоровел от тяжелейшей болезни (современные медики по описаниям симптомов признали возвратный тиф, и, наверное, само по себе исцеление для начала XVII века было Божьим чудом). Кстати, Джон Донн жизнью своей подтвердил, что был он человеком принципиальным: рожденный в английской католической семье и воспитанный в непопулярной в эпоху Реформации «папской вере», он окончил два славнейших мировых университета — Оксфорд и Кембридж. Но ни в одном из сих университетов не получил ученой степени. Для ее соискания требовалось присягнуть на верность Англиканской церкви. Донн отказался — и провел жизнь в лишениях и порой нищете. А ведь так просто было, казалось бы, поступиться принципами!.. Святые добрые люди, «воспитывавшие» меня, наверняка бы так и сделали — и нашли бы сотни безупречных оправданий.

Джон Донн писал о человеке перед лицом смерти. Но эти его пророческие слова (как бывает со многими мудрыми высказываниями) оказались шире своего первоначального предназначения (например, из молитвы стали самостоятельным поэтическим явлением, а также — нравственной заповедью на все времена). Они не только о смерти. Они о той боли, с которым человеку приходится сталкиваться много раз на протяжении всей жизни, и которая стократ усиливается перед лицом небытия — ибо, как в свое время блестяще сформулировал Глеб Шульпяков, «Мир прекрасен, а человек умирает».

Переводя на приземленный и бытовой язык, Джон Донн сказал всем, готовым его слушать и понять, что нет обиды, которая имела бы целью только одного адресата; нет боли, которую испытывал бы только один человек; нет несправедливости, которая относилась бы только к избранному неудачнику. Все такие случаи бьют по всему человечеству, унося из коллективной души частичку образа и подобия Божия. За тысячелетия существования человечества, видно, очень много Божьих искр было унесено и погашено, раз люди, считающие себя добрыми и порядочными, на голубом глазу учат других жертвовать собой в угоду чьему-то эгоизму и индивидуализму.

Я не буду слушать «святых и добрых» людей. Я не буду считать, что персонаж, причинивший зло другому, абсолютно безопасен для меня. Я точно знаю, что те, кто причинили боль мне, понесут ее дальше и в какой-то момент обязательно «передадут» заступникам «особенной точки сборки». Я не буду менять точку зрения на тех нечестных и недобрых, кто умер, только потому, что они перестали жить. Джон Донн точно знал, что за гробом всех — честных и нечестных, добрых и недобрых — ждет страшный суд, который решит, коемуждо по делам его. Прошла глобальная эпоха секуляризации, и сейчас мы уже твердо этого не знаем. Более того, по многим признакам, те, кто громче всего кричат о своей религиозности, но не соблюдают Десять заповедей, и есть сегодня самые главные фарисеи. Раз мы, нынешние, не уверены в том, что господь рассудит, что остается? Только самим судить. Святые добрые люди ничего не вправе мне возразить: ведь, по их же логике, абсолютно все имеют право быть такими, как они есть!..