«Восемь женщин» Ольги Аникиной в «Этажах» (№2 (14) июнь 2019) беспросветно прекрасны. Францией не пахнет. Зато Троей, красной Москвой, коммуналкой, домом Карениных, золотистой тучкой, рельсами Стикса тянет.
Портреты живых богинь, грешных и слабых, Ахматовой, Цветаевой и, возможно, Берггольц могли бы там, внутри, висеть, мерно покачиваясь в неподвижных рамах. Но Энн и её выдающие ноги, но пищевая Таня, но Настя-острословица, но помнящая картошку, а не лица общая бабушка, но конечные Алёна и Майя занимают место. Женщин больше. Она, девятая, прячется в прямой речи своих героинь. Она же одна единственная.
По жабрам её узнать бы, по дудочке и чулкам. Козырь тоже у неё одинёшенек – демон круга пальцем покрутит у виска, дескать, возвращая память, не уследишь за прямой событий. Чего Аникина намеренно и не делает. Вальс явленного танцует. Образы кружатся, перемежаясь, при полной вкопанности каждого соляного столба. Если повернуться, то отрывая всю железнодорожную платформу, весь диск подставки, всё вросшее в существование гетеро.
Это слёзы по цитре,
разбитой
много веков тому.
Это крик о поезде,
к которому приближаюсь,
и который снова уходит во тьму.
Если мы где-то пропустили опечатку, пожалуйста, покажите нам ее, выделив в тексте и нажав Ctrl+Enter.
