МОРЕ АПРЕЛЬСКОГО ВООБРАЖЕНИЯ
Проснувшись но ещё
не открывая глаз
я нащупывала голыми ногами
тапки у дивана
а там внизу померещился
на какую-то часть
утренней секунды
морской песок
у самой кромки воды
это была отличная секунда
пусть она не подведёт
а когда-нибудь и к морю приведёт
всё равно к какому
но тёплому
не самому глубокому
зелёному
и гора сбоку.
***
удивительно: облако сходит с лица —
проясняется лоб а щека розовеет
и у этого солнечного близнеца
золотые глаза и сквозняк в голове и
это больше не ты это больше не я
воздух свет и вода представляются нами
и примётывает дождевая швея
нереальным вещам ярлычки с именами
но кому их читать и зачем а когда
вдруг найдут и прочтут разве кто растолкует
что такое о нас понимала вода
чего долго так долго понять не могу я
***
Какая даль стоит за веществом!
Вот яблоко на блюдце жестяном…
Уже совсем не яблоко — зиянье,
а если ближе, то округлый вход
в широкий сад, где яблоня растёт,
и всякий лист — открытость и дыханье.
***
Время наносит тебе урон
больший, чем мог нанести Батый, —
жизнь выдувает со всех сторон,
чаще всего — изнутри.
Значит, былинку пора седлать,
с времени ветром пуститься всласть,
пляшущим на пепелище стать,
сгинуть совсем, пропасть.
Небо пророков тебе судья,
небыль прорехи твой ветхий халат,
старого грека худая ладья
ставит тебе мат.
Только и вспомнишь в последний миг:
моря расчёсы в ветреный день,
птицу, летящую напрямик,
на утёсе её тень.
***
чтобы заготовленное имя
собственное вычитать в окне,
веточки рождаются слепыми
тычась в отраженье по весне
прозревая, что-нибудь, на Пасху
материнский розовый живот
вечности, меняя как запаску
на отечества небесный свод
и тогда зелеными глазами
вертикальных узеньких зрачков
видят мир читают описанье
но уже не помнят из чего
состоят в действительности сами
***
Медленно вращается колесо,
хорошо, что в мельнице есть окно
с видом на молящееся лицо
+ на перемолотое зерно.
Чьё воспоминание так сквозит
через щель сомнения под строкой —
зря ли ударение здесь скользит —
между смертной мукою и мукой?
Пахнет воском в стиле мадам тюссо,
злачными посевами октября.
Мне бы обозрения колесо,
чтоб найти единственную, тебя.
Лопасти у мельницы поутру
небо перечёркивают крестом —
лопасти залапаны на ветру
в жадном вожделении холостом.
Что за благодатная тема тем:
жернова предчувствия и судеб.
Я бы прожил жизнь свою, а затем
разделил бы поровну, словно хлеб.
***
А города спешат,
Не оглядываясь на
Сиренью окаймленный день —
Живую блажь
Среди не радостей,
Не догадываясь о том,
Что их история пишется
На листьях деревьев.