Надя Сельверстрова ‖ Это мы, женщины

миниатюры

— Бойкое утро в нашем дворе. Изящная женщина моих лет цокает к мусорному контейнеру с пустой винной бутылкой в пакете из-под кукурузных палочек.

— Жизнерадостная женщина в троллейбусе рядом со мной на всю мощь слушает и смотрит ролик о разведении малины. Я долго терплю, и наконец, говорю:
— А можно тише хотя бы, у меня был тяжёлый рабочий день.
— Как Вам не может нравиться это? — искренне недоумевает она.

— Пусть женится сначала, я-то отработаю, — говорит красотка подруге, и я ей верю.

— Почему ты не можешь уснуть? Что с тобой? — спрашиваю я у двухгодовалой дочери.
— Мама, я дядю Васю люблю, — говорит она радостно и вымученно. (Это мой двоюродный брат, который неизменно любит футбол, собак и маленьких детей).

***

Было время, когда я после выходных любила рассказывать на работе, какие у меня были гости и блюда (а готовить по выходным — моё самое полезное увлечение).
— Мы тоже не голодали, — беззлобно говорила коллега, и я с грустью понимала — незачем об этом.

Всё-равно рассказываю: сегодня опять радуюсь невозможно вкусному постному супу — пряному томатному с мидиями, где нежные розовые помидоры, безжалостный перец чили, свежий овощной бульон, боевой острый чеснок, южный красный лук, стойкая изумрудная петрушка, белое сухое вино и обязательные брутальные мидии.
— А давайте заварим зелёный чай с облепихой и апельсином в термосе. С липовым медом!
Ах, да, чтобы игнорировать холодноватую весну.

***

Про цвет.
Люблю, когда
— густо-розовые горшечные розы, подаренные в декабре на день рождения, второй раз цветут нежно-розово-желто — сейчас;
— южное домашнее белое вино — из белого винограда — недавний гостинец, на самом деле розоватого цвета;
— белокочанная капуста, которую я купила от отчаяния лечить болящие суставы, превратилась в золотистые котлетки;
— ночи из темных становятся чуть белёсыми из-за ясной погоды;
— летом от солнца мои почти чёрные волосы выцветают и уже выглядят каштановее.

***

Долгая дорога домой:
смотрю на непривычные жёлтые мальвы в чужом дворе и думаю о беспомощности;
мимолётный запах духов на улице заставляет меня остановиться и вспомнить, когда я была счастлива;
мелкоморщинистая поджарая кондукторша с ассиметричной стрижкой, непарными золотыми серёжками и длиннющими сверкающими ногтями отрывает билет;
узнаю силу ветра по рисункам воды залива;
девушка с длинными волосами медового цвета накручивает их на указательный палец и рассказывает что-то нежное своей подруге — брюнетке с графичным каре. и каждый раз та выдаёт что-то резкое. и я вхолостую кручу свой палец в поддержку медовой;
взрослые дамы с огромными серьгами из жемчуга и рубина говорят о каком-то прогрессе. ничего не понимаю;
крупная попутчица-соседка в изумрудной блузке и пиджаке цвета индиго затмевает меня — обычную в стендалевых цветах.
О, радость — иду до дома за своей изящной тенью — время закатное — слушая щебетание листьев разных деревьев, не понимая, о чём.