После этой книги по-другому смотришь на вещи. Становится важнее не фотография, а тень, которую она отбрасывает. Не голос, а его отражение в пустоте. И главное — осознание, что память не принадлежит нам. Мы не храним ее. Это она хранит нас.
Рубрика: Рецензия сегодня
Дана Курская ‖ Трамвайная вишенка страшной поры
Диалоговое пространство между классиком и современным автором возникает в литературном процессе не так уж редко. Пишущему, а, следовательно, мыслящему человеку необходимо переосмысление чужого, проверенного одиночества, чтобы не так гулко было оставаться в своём собственном.
Борис Кутенков ‖ Логика потребления
Думается, несмотря на множество несогласий, такая ревизия и встряска литературной жизни, какая дана и в этих статьях, и в материалах самых строгих арионовских критиков, — не только полезна, но и необходима.
Михаил Квадратов ‖ «…вышла так же, как и вошла, сквозь запертую дверь»
Человеку во все времена хотелось взглянуть на происходящее в другой реальности. Она хоть и другая, но тоже ведь реальность. Влекло, конечно, не каждого: все-таки страшновато. Кроме того, не похвалят соседи и начальство, если узнают о подобных путешествиях.
Дарья Лебедева ‖ Человеческий фактор
Высшая мера, убийство как часть рабочей рутины, служит камертоном, лакмусовой бумажкой: кого-то это ужасает, но человек смиряется и привыкает; у кого-то не вызывает никаких эмоций, просто служба, ничего личного; кто-то считает, что заслужил такую судьбу как наказание и искупление вины за проступок, совершенный в прошлом.
Юрий Угольников ‖ В уютном мире прошлого. Забытая Тэффи
Да, даже в своих не самых лучших тексах Тэффи не теряет остроту взгляда и умение находить вокруг смешное и характерное. Наоборот, кажется её взгляд становится только внимательней, но вместе с тем злее и сентиментальней. В её улыбке проявились та капелька крови, над которой она раньше подшучивала.
Наталия Черных ‖ Падение и полет
Это птичье чёткое зрение, когда сложная линза обмана учит видеть вещи, какие они есть на самом деле. И это парадокс — как внезапная перемена движения на горном серпантине.
Кирилл Ямщиков ‖ Я, ты, он, она
«Средняя продолжительность жизни» ― роман как бы дебютный, но в то же время отчётливо восемнадцатый; чувствуешь крепкую руку и взгляд до того пристальный, что огнеопасный. Впрочем, легко объяснить: Максим Семеляк пишет литературу вот уже более двадцати лет,..
Максим Кашеваров ‖ Лев отступает утишив рык
Победа остаётся за сохранением, а не деконструкцией, которой в этих вещах не наблюдается. Вынужденность полноты высказывания начинает довлеть над сказуемым, и дыхание поэта перестает быть точкой сборки.
Елизавета Губина ‖ «Мы слепки нас предстоящих»: проэзия, в которой отражаешься ты
Он — пассивный воин. Интимные послания зашифрованы, проговорены путанным языком, словно есть стыд, неловкость, непризнание самого себя вот таким, чувствующим и позволяющим себе это делать.