Глубоко в золотистый цвет

Глубоко в золотистый цвет
Зачарованный зверобой от потери сил
Будет своя правда и вечные ночные блестки
*** …на заблудившихся перронах в останках сизых поездов в измученных сырых вагонах как в чреве брошенных китов на суше ходим мы живые (поскольку все мы не умрём) в раскопках собственной могилы живём и день и ночь живём и будем жить покуда строчки плетут нам скромное бытьё из пастернаковской сорочки в обломках брошенных стихов я буду жить кроить и плакать китовьи шкуры собирать и
Художественное пространство в стихах Кашеварова начинается с полной деконструкции. Отправная точка лирического повествования разрушается на глазах читателя.
А должны они срабатывать? Как именно? Когда должны срабатывать? На ком они должны срабатывать?
Нахлынули звуки, шаги и слова
пройдёт сквозь просветы в буквах
И вновь вот-вот он обернётся
Но скоро уж приду, но скоро уж приду