Когда-нибудь и про 2024 год создадут картины, снимут фильмы и напишут книгу. Почему? Каждая эпоха даёт своих героев и, к сожалению, злодеев. Потомкам остаётся одно — изучать, делая выводы. Как учитель литературы, своей глобальной целью ставлю научить детей думать. Русская классика — благодатнейшая для этого почва. Особенно в вопросе исследования человека. Сделаем же несколько выводов о том, откуда берутся злодеи.
В пятьдесят можно остаться такой вот девушкой: веселой и зажигательной, с острым восприятием, бесконечными идеями и детской наивностью, шутками по любому поводу и самым искренним общением.
Говорили, что ручное производство бархата губительно для легких, и среди рабочих мануфактуры было много туберкулезных, и таким путем смертельная болезнь, жадно удерживаемая порами лионского чуда…
Вместо коммуникативного языка прямого взаимодействия с тварным миром мы выучиваем жестовый язык причин-следствий — как чужаки в стране, запертые в кругу знакомых и безопасных мест, оставаясь глухими к жизни коренного населения.
Строк, впрочем, будет много. Не в смысле объема книги (он-то птичкой-невеличкой на пару вечеров), а охвата. И вот как раз оглавление велико, подглавок изрядно. Так и хочется сказать — словарных статей. Что ж, можно и сказать, ведь перед нами — настоящая энциклопедия советского детства, летопись малых лет.
Кажется, сама поэзия устала от социального, от свалок, физиологии, быта и востребовала возвращения к тем словам-символам, что изначально связаны с поэтическим мироощущением. Именно на таких словах держится стихотворная ткань книги.
И расчет мой не на литературную тусовку — на читателя «обыкновенного», но любопытного и ищущего, коим считаю и саму себя, постоянно вопрошая: для чего вообще в стихах видеть больше, чем буквы и смыслы на поверхности матовой страницы.
При прочтении я ловил себя на мысли, что по этим материалам можно снять хороший фильм ужасов. Сюжеты нетривиальные, в отличие от большинства российских современных «ужастиков». Сюжеты нетривиальные, в отличие от большинства российских современных «ужастиков».
Когда историк-биограф на тонком нерве чувствует и выписывает судьбу реального человека, известного и сложного, степень его чуткого понимания природы образа равна перевоплощению, которое свойственно создателю художественного мира.
Вот очередная премия ― «Ясная Поляна» ― за роман «Поход на Бар-Хото». А Леонид Юзефович по-прежнему смотрит за линию горизонта. Нигде его книги окончательно не завершаются. Время не прекращается вместе с жизнью человека, даже народов.
