Елизаров неспроста идет к философии русского танатоса именно через русский быт. Пусть сегодня в России, как и в западных обществах, смерть «изгнана» из социальной жизни и не является объектом повседневного осмысления.
Елизаров неспроста идет к философии русского танатоса именно через русский быт. Пусть сегодня в России, как и в западных обществах, смерть «изгнана» из социальной жизни и не является объектом повседневного осмысления.