В другие дни Антон Клопп переключался в режим Раскольникова. Страдал от бессонницы, бродил по городу, разговаривал сам с собой и на полном серьёзе обдумывал, как лучше сообщить о содеянном граду и миру.

В другие дни Антон Клопп переключался в режим Раскольникова. Страдал от бессонницы, бродил по городу, разговаривал сам с собой и на полном серьёзе обдумывал, как лучше сообщить о содеянном граду и миру.
Победа остаётся за сохранением, а не деконструкцией, которой в этих вещах не наблюдается. Вынужденность полноты высказывания начинает довлеть над сказуемым, и дыхание поэта перестает быть точкой сборки.
Музыка зимой Зимой, как и летом, хорошо слушать музыку. Летом она мчится мотыльком на пламя осенней меланхолии, туда, где должна застыть в отведённых формах, пропасть незнакомцем за углом. Зимой же колышется диковинными водорослями замёрзших морей в витринах невидимого, позволяя увидеть другой берег за свечкой, за дыханием, за мотыльком. Есть улица зимней смешной деловитости, глядящей на своё отражение, в настойчивую смутную отрешённость, стоящую за плечами
Завтра снова на работу. А сегодня есть время выйти за едой и даже сделать круг вокруг дома. И я шла, как вернувшийся с войны солдат. Выносливым, бесконечным, ровным шагом. А вокруг тополя встречали первый осенний заморозок.
Чанцев живет и пишет так, будто этого узкого круга нет и не было. А было некое сообщество на некоей планете, до которого нужно донести красоту.
Миша, иногда включая телевизор, я думаю, что я не просто устарел, а что я уже умер!
Да были. И инженеры, и эти, как их, коммерсы. И куда симпатичнее. Эх, голова-головушка.
А договариваются ли между собой снежинки, как им быть уникальными, падая на вашу варежку?
На оси тишины | обгоняя витками земли
Интервью с Дмитрием Гвоздецким, поэтом, автором книги «Фосгеновое облако», а также иронично-вдумчивым ведущим ютьюб-канала «Dобыча Rадия».
Беседу вел Алексей Чипига.