Запертая внутри жизни © Дарья Лебедева

 

Небольшая повесть, в которой мало что происходит — и при этом происходит всё. Целая жизнь от юности до зрелости, жутковатое превращение молодой красавицы в постаревшую расплывшуюся домохозяйку с поломанным браком и сомнительной судьбой. Здесь есть детективный сюжет — вкраплениями в основной рассказ, но нужен ли он? История со сбитым человеком (подробности читатель узнает в самом конце) на самом деле имеет мало отношения к тем обыкновенным ужасам бытия, которым посвящено основное повествование. И без детективной линии, которая вносит динамику в довольно статичный текст, можно было бы обойтись — получился бы психологический триллер о том, какие страшные вещи творятся внутри семей, в небольших городках, в головах людей, в их отношениях. Жизнь, похожая на застывшую серую массу, и барахтающаяся в ней героиня — вот что отлично удалось Эльке Шмиттер.

Главная героиня Маргарета (текст написан от первого лица) живет в небольшом немецком городке, где все знают всех. Она переживает две огромные любви, которые оканчиваются предательством мужчины. В первый раз в юности — влюбляется в человека обеспеченного, стоящего выше по социальной лестнице, и когда дело доходит до свадьбы, он, скорее всего под давлением родителей, выбирает в пару девушку из такой же влиятельной и богатой семьи. Вместо того чтобы поговорить с любимой, он просто перестает с ней общаться. Раздавленная Маргарета переживает сильную депрессию, а потом, оставив, как ей кажется, «сердце в прошлом», выходит замуж за хорошего человека, инвалида, потерявшего ногу: «Для Эрнста я была трофеем, словно выигранный кубок по кеглям, самой красивой девушкой в компании, которая никого к себе не подпускала… <…> Он воспринял это как бесконечно щедрый подарок, как выигрыш в лотерею».

А ей этот брак зачем? Чтобы бросивший ее человек увидел в газете объявление и понял, что она продолжает жить без него. Чтобы пристроить себя хоть куда-нибудь и стать замужней дамой. Возвращаться после работы не в пустоту, а к семье. А еще потому что Эрнст ей благодарен и им легко управлять. Так себе причины — и они аукнуться позже. У пары рождается дочь Даниэла, к которой Маргарета испытывает сложные чувства, меньше всего похожие на материнскую любовь. Вообще из всех, с кем живет, она больше всего любит и ценит свекровь — трогательная, показательная деталь: «Ирми стала первым и, возможно, единственным человеком, который для меня тогда что-то значил».

Вторую страсть она переживает лет в сорок. Обнаружив, что еще может любить до потери себя, она подбивает своего женатого любовника вместе сбежать, бросив семьи и детей. Но и он тоже оказывается более верен привычкам и социальным нормам, чем красотке Маргарете. Она вынуждена вернуться в постылую семью, к мужу, который не может ее простить. Сдается подступающей старости, расплывается и продолжает барахтаться, чувствуя, что на самом деле тонет. Разгадка детективной тайны, вброшенной в самом начале и постепенно обрастающей деталями по ходу повествования, ставит точку в произведении. Но на самом деле никакой точки здесь нет — Маргарета будет и дальше проживать свой день сурка, запертая внутри жизни, которую когда-то выбрала исходя из сомнительных причин.

Описание этого застывшего, наполненного терпением и повторяющимися деталями тоскливого существования — лучшее, что есть в повести. «Даниэла становилась больше, Эрнст — толще. Ирми почти не старела, только начала пить таблетки от давления, про которые чаще всего забывала. Я не помню событий и смотрю на нас, как на фотографию: пятнадцать лет мы провели на одном диванном гарнитуре, обивка постепенно темнела, но потом мы заказали новую. Деревянная чаша из Испании, в которой лежали соленые орешки; маленькая оловянная кружка, в которой стояли зубочистки; подставка из пробки. Эрнст бросил курить. В том месте, где он всегда сидел, возле дивана протерся ковер. Окно в сад было всегда открыто, и со временем в комнате стало темнее, подросшие ели загородили свет»; «…в конце концов, я вышла за Эрнста из похожих побуждений — нужно было найти хоть кого-нибудь, в конечном счете неважно кого. Мы все хотели домик с садом и детей, и ездить в Испанию, и мирно стареть, и если человек не совершал грубой ошибки, он вполне мог быть счастливым — а разве можно грубо ошибиться в том, кто родился в твоем городе, кого ты давно знаешь, ведь у его родителей магазинчик за углом, или они стригли твоего дедушку, или сидят за окошком сберегательной кассы. Только у нас ничего не вышло».

Такие тексты заставляют внимательнее прислушиваться к собственным желаниям, к своему сердцу. Ты — сумма ожиданий окружающего большинства, или коллекция собственных травм, или щепка в реке, плывущая по течению, или все-таки ты — это ты? Несложившаяся жизнь Маргареты, неоднозначные поступки, на которые ее толкает кто-то чужой внутри нее, и скука, в которой она заперта, в которую всегда возвращается, — это ее собственный выбор, вот что ужасает: «Последние двадцать лет казались выцветшей географической картой; я узнавала на ней дорогу, по которой постоянно ходила, но остался лишь едва заметный контур; я могла составить список фраз, которые постоянно говорила или слышала: «Спокойной ночи!», или «Ну как, вкусно?», или «Даниэла уже легла?», или…., — перечень этих фраз продолжается почти на трех страницах, и это художественно оправдано, это скука, переданная скучным способом, — …эти фразы были словно удары веслом, равномерные, в одном ритме, в одном направлении…».

Но попытка изменить направление героине не удается. Почему не удается, хочет ли она этого, как она будет жить дальше — на эти вопросы Шмиттер ответа не дает, прикрыв трагедию мещанской трясины сомнительной детективной историей. Понимаю недоумение читателей, которым не хватило цельности (читаешь будто две незавершенные истории — начало от одной и концовку от другой), но, подозреваю, писательница прекрасно знала, что делает и зачем. В конце концов, жизнь тоже не имеет стройного сюжета и поди найди в ней кульминацию.

Дарья Лебедева