Мария Иорданиду. Кавказские каникулы / пер. с новогреческого Е.В. Бобрецовой. — СПб.: Алетейя, 2024. — 196 с. — (Серия «Библиотека новогреческой литературы»).
В 1914 году семнадцатилетняя гречанка Мария Криези поехала погостить к своему дяде в Батум, в Российскую империю — у него там был собственный бизнес. Первая мировая война и революция превратили рядовую поездку в непростое приключение длиною в пять лет. Об этом рассказывает книга греческой писательницы, ставшей известной под именем Марии Иорданиду. В 1920 году Мария вернулась на родину, а чуть позже познакомилась с Иорданисом Иорданидисом, за которого в 1923 году вышла замуж и чью фамилию носила всю оставшуюся жизнь. Впрочем, до момента, когда она начала писать, было еще далеко, — за перо она взялась в возрасте 65 лет, поскольку не хотела забрать с собой в могилу воспоминания о своей яркой насыщенной жизни.
«Кавказские каникулы» — вторая книга Иорданиду после «Локсандры», и у нее совсем другой характер, она одновременно озорная и пугающая. Здесь больше смешного — не трогательно-улыбательного, как в «Локсандре», а настоящего искрометного юмора: «Все блюда были невероятно вкусны. Конечно, в то время очарованная душа Анны воспринимала все в превосходной степени. Прекрасен был капитан-итальянец, посадивший ее за стол рядом с собой, великолепны были и старший официант, и сидевший напротив турецкий офицер. Чудо как хорош был и майонез».
И больше мрачного, чего в «Локсандре» почти нет, обретшего выразительную силу, которой опять же в предыдущем романе не было, — то ли потому что это первая книга, то ли потому что в том спокойном, размеренном повествовании ее некуда было применить. Вот как Иорданиду описывает Ставрополь, переживший несколько разрушительных витков революции: «Опустошенная земля, затоптанные поля. Насыпи и вьющиеся черным облаком стаи воронов. Разоренные села, среди руин — сломанные винтовки, перевернутые телеги, павшая лошадь, оставленная пушка, а рядом — детский горшок. Разрушенные колокольни, половина печки стоит одиноко, и на единственной ее стенке висит кастрюля».
Ни разу не проявляя жалости к себе и не давая ни капельки слабины, Иорданиду пишет о своем путешествии на Кавказ, превращая рассказ в феерический стендап. Эпиграфом можно было бы взять высказывание «расскажи Богу о своих планах, если хочешь его насмешить». План был такой: приехать в гости к дяде в Батум, пожить там немного, отдохнуть и вернуться в Константинополь. Реальность поиздевалась на славу: в дороге Анна (так зовут героиню) потеряла свою тетю, с которой должна была доехать до Батума, затем потеряла все вещи, заболела и наконец сама окончательно потерялась — из-за того, что именно в эти дни началась Первая мировая война, и железные дороги не выдержали наплыва мобилизованных солдат и беженцев. Добравшись до Ставрополя, где нашла приют у тетиной подруги, Анна учится жить заново в незнакомом мире: осваивает обычаи, изучает менталитет, начинает говорить по-русски — и жизнь входит в колею, обретает смысл. Она преподает английский, а в свободное время учит школьную программу, чтобы получить аттестат. Но и это длится всего пару лет — приходит революция.
Еще во время длинной, полной коллизий дороги до Ставрополя Анна из чужестранки начинает превращаться в свою. Она вычислила секрет — чтобы общаться с русскими, достаточно знать всего два слова: «ну» и «ничего».
«Это был курносый старик. Анна улыбнулась ему. Положив ему в руку серебряную турецкую монетку, она спросила:
– Ничего?
– Ничего, – отвечает крестьянин.
– Ну, – говорит Анна, не зная других слов.
И крестьянин понял, потому что слова «ничего» и «ну» могут означать все что угодно в зависимости от того, с какой интонацией и с каким выражением ты их произнесешь.
– Ну, – повторяет Анна и забирается в телегу».
Еще одна особенность повести — буквально несколькими штрихами Иорданиду соотносит образ своего персонажа с каким-нибудь узнаваемым литературным героем: например, тот самый крестьянин на телеге — явная отсылка к Пантелею из Чеховской «Степи». А пленные австрийские солдаты-чехи в полевом госпитале напомнили Анне «Франца, Ванека и бравого солдата Швейка, тогда еще малоизвестных, поскольку их соотечественник Гашек не успел даровать им бессмертие». Кстати, к моменту ее выписки из госпиталя «австрийцы уже выучили «ну» и «ничего», так что за неделю начали ощущать себя не вполне иностранцами».
Случайно застряв в России, Анна не ропщет и не ноет. Конечно, она мечтает вернуться домой, но через несколько лет начинает замечать, как влюбляется: «Россия умеет заключить тебя в объятия и поглотить. Она напоит тебя хмельным медом, опьянит, и ты уже не вспомнишь о своих родных местах. Ты начинаешь каждый день требовать борща, уже не можешь жить без чая. Невольно ты начинаешь произносить омикрон как «уо» и эпсилон как «йе». Кошку ты уже не подзываешь «пси-пси-пси», а зовешь ее «кис-кис-кис», ведь русские кошки не понимают «пси-пси-пси» и в ужасе убегают, заслышав такое. Никогда тебе не придет в голову назвать кота именем Том, а медвежонка – Тедди. В России коты – Васьки, а медвежата – Мишки. Да и сам ты из Яннакиса превращаешься в Ивана и из Симеонидиса – в Семенова. Ко всему этому неприменимо «почему». Это так».
Влюбленным взглядом Иорданиду подмечает детали, может быть, незаметные местному населению, и сочетание отстраненности и одновременно включенности делает эти наблюдения невероятно интересными — словно смотришь на себя со стороны, узнаешь с неожиданных сторон, и то, что казалось недостатками, выглядит милыми причудами, а обыденное, привычное оказывается загадочным и странным.
Эта повесть как диско-шар, как калейдоскоп — переливается яркими описаниями, меткими определениями, живописным юмором, не превращая при этом страшные ситуации в фарс и балаган. Взгляд Марии Иорданиду полон любви, внимания, понимания и всепоглощающего жизнелюбия, даже когда она описывает отчаяние героини, разруху в полюбившемся ей городе, ужасы войны и смертей. Это оптика человека, принимающего жизнь и смерть, беды и радости, бытие во всей его полноте, максимально включенного в мир людей. И если снова вернуться к «Локсандре», можно заметить, что все это в Иорданиду от бабушки.
Дарья Лебедева
Если мы где-то пропустили опечатку, пожалуйста, покажите нам ее, выделив в тексте и нажав Ctrl+Enter.